Разговор с Евгенией Бардиной: «Художнику много чего прощается»

— Какое значение искусство имеет в вашей жизни? Когда и как вы осознали свою страсть к творчеству?

На сегодняшний день искусство — это то, что меня поддерживает, лечит, вдохновляет, заряжает и дает всё то, что я не могу взять ниоткуда больше. Это моя реализация, эго, толчок и желание развиваться с каждым днем все больше и больше. И одновременно это такая защита и броня от общепринятых норм и клише о том, как ты должен себя вести и выглядеть — художнику много чего прощается (улыбается). Я всё детство и юность чем- то занималась: театральная школа, фортепиано, вокал, танцы, курсы мультиплакации, а первой серьезной «художкой» стали курсы уже при Строгановке. Так и повелось. Мне нравилась легкость и бесшабашность, которые были в самом здании академии в то время. Казалось, что эта профессия всегда сможет морально и материально поддержать.

— Ваши работы часто посвящены женской фигуре. Что привлекает вас в изображении женщин?

Меня вообще привлекает любая фигура, человек. Когда мы учились, то постоянно рисовали натурщиков, друг друга и всё живое, что нас окружало. Это что-то от стихов Маяковского, где он отмечает бронзовость здоровой кожи. А женщины, они, наверное, более фактурные, необычные и мягкие, нежели мужчины. Женщина в теле для меня всё равно выглядит сексуальной, особенно если она расслабленная, в то время как про мужчину не всегда так скажешь.

— Как искусство отражает ваше отношение к себе и окружающему миру?

Сложно сформулировать, как я отношусь к окружающему миру. Мое искусство — это, скорее, мое НЕотношение к нему. Что-то вопреки всем этим адским катаклизмам и событиям. Меня вообще что-то негативное не вдохновляет на творчество, скорее наоборот. Поэтому я стараюсь работать в хорошем состоянии, при бодрости духа. Мои работы — это, конечно, в основе я сама. Поэтому, если обобщить, то это мое «Я» в разных проявлениях, состояниях.

— Какие моменты или ситуации в жизни привнесли наибольшие изменения в ваше творчество?

Так как я по образованию графический дизайнер (а работу эту очень люблю), в какой-то период жизни я работала в одной известной компании в дизайн-отделе, который занимается разработкой инфографики. Работа иногда имела срочный характер — если приходит какая-то новость и данные, их надо визуализировать максимально быстро, минут за 15-20. Это была временная работа, для прокачки себя как дизайнера, в ней были свои плюсы и интересы. Но я что-то так замучалась, что когда ушла оттуда, спустя пару месяцев, очень захотела вернуться к чему-то прикладному, ручному. Так я начала писать. Хотя во время учебы всегда предпочитала рисунок живописи, тут меня прорвало на цвет, свет, фактуру масла и холста.

— Есть ли у вас какие-то источники вдохновения? Как вы обнаруживаете новые идеи и темы для своих работ?

Друзья, красивые люди, зеркало. Что-то народное. Очень люблю соцреализм, суровый стиль, особенно обожаю иконопись. И русское искусство — дореволюционное и советское, во всех его проявлениях. Очень вдохновляют этнические работы, ткани, смешение культур разных стран. Полюбила любоваться абстрактным искусством, так как там очень много цветовой гармонии — иногда учусь и черпаю что-то оттуда.

— Что бы вы хотели передать своими произведениями зрителям? Какую эмоцию вы надеетесь вызвать?

Я бы хотела, чтобы они просто получали удовольствие, смотря на мои работы. Не хочу никого ничему учить и напрягать, я просто хочу, чтобы каждый, кто что-то найдет для себя в моих работах, испытал своего рода наслаждение. Если чуть серьезнее, то некоторые работы имеют разные посылы. Какая-то более сексуальная, другая — музыкальная и ассоциативная (у каждого с чем-то своим), иная — убаюкивающая, или, наоборот, напрягающая, бодрящая, или пугающая. Недавно мне друг сказал, что мои работы его пугают и притягивают. Мне очень понравилась эта эмоция. Причем в его довольно серьезной коллекции есть и моя живопись.

— Какое значение имеют критика и обратная связь в вашей творческой практике? Как вы относитесь к отзывам на свои работы, как положительным, так и отрицательным?

Обратная связь имеет для меня очень большое значение. Хотя бывает, что иногда вообще всё равно. Но реакции людей очень мотивируют, поддерживают, потому что быть в собственном пузыре впечатлений не всегда полезно. Критику тоже люблю, я же училась в Строгановке! Часто я сама за ней прихожу и спрашиваю у людей, которые мне интересны, их мнение.

— Как вы балансируете между своим художественным видением и ожиданиями публики? Чувствуете ли давление со стороны общества или рынка искусства?

У меня были периоды волнений, непонимания и мыслей, что кому-то надо понравиться. В тот период я немного потеряла себя, свое видение и стилистику, запуталась. И только после такого переломного момента я поняла, как важно не слушать никого и ничего, не оглядываться слишком сильно на окружающее и модные течения, а делать так, как хочешь и можешь ты. В этом и есть твоя ценность. Насчет рынка искусства и общества — здесь давления я не чувствую, потому что у меня есть большая уверенность в том, что мои работы — для моей аудитории. И я её очень люблю. Да и, кроме того, все модные течения рано или поздно уходят. Есть ощущение, что сегодня быть художником — это как лет 5-10 назад быть диджеем. Есть люди, которые используют сегодняшнюю волну и то, что они находятся в креативной среде, хотя как авторы мало что из себя представляют. Но и такие персонажи нужны в любое время, у них есть чему поучиться.

— Приходится ли сталкиваться с трудностями в процессе создания работ?

Как только появляются трудности, работа не выходит. Все лучшие вещи создаются легко, играючи и довольно-таки быстро. Кисть и запал — всё летит, и настроение на высоте. Бывают, конечно, какие-то технические проколы, когда что-то не туда затекло, холст подвел, или я добавила слишком много разбавителя, и фрагмент работы «рановато» высох. Но это все — приятные препятствия, решение которых приносит невообразимое чувство удовлетворения, радости и благодати.

— Как вы смотрите на свои прошлые работы сегодня? Какие эмоции получаете, пересматривая ранние творения?

Я люблю свои старые работы и рада, что они были. Правда, заново так уже не сделаю. Но их очень важно хранить, чтобы анализировать свой рост и внутренние изменения. Не люблю только работы из периода «погони за актуальным», но вы их не увидите.

— Можете ли вы рассказать о своей самой любимой работе или проекте? Какие эмоции она вызывает, и почему она так особенна для вас?

Я бы рассказала о коллаборации с цветочным бюро Blossom Garden. Мы познакомились с основательницей Евой как-то случайно, через соцсети. Но это было судьбоносно, весело и очень классно. Ева предложила нам зарисовать оберточную бумагу. Я создала пару эскизов, Ева, Юля и я выбрали стилистическое направление, и я приступила к росписи большого бумажного упаковочного рулона. Я получала огромное удовольствие от процесса и от результата (у меня даже есть классный ролик, как бумага преображается цветами), помню, тогда очень впечатлил масштаб. Когда мы это опубликовали, у девочек и у меня просто взорвались соцсети, отклик людей был неимоверным. Всем так понравилось это решение, которое, как бы было на поверхности, но мало кто его исполнял. Люди очень ценят простые и крафтовые решения, не перегруженные, чистые и правильно наивные.

— Как искусство помогает вам выражать мысли, эмоции, идеи? В чем для вас заключается смысл творчества?

Сложный вопрос о смысле творчества. Это просто такая необходимость и вдохновение каждый день, как бы рождение смысла из ниоткуда. Потому что, если быть честной, жизнь по сути бессмысленна.

— Как относитесь к экспериментам и новым техникам?

Что-то радикальное я не пробую. Во время учебы у нас было очень много разных классных пар, от скульптуры и живописи (которая, к слову, была максимально консервативной) до нескольких видов иллюстрации. На иллюстрации нас учили экспериментировать, были всякие виды отпечатывания и работы с типографской краской, такие как диатипия и прочее. Но в финале я всё равно иду к маслу. У него много возможностей и свойств.
Люблю мягкие материалы, их можно бесконечно изучать и смешивать. В графике мой фаворит сейчас — открытый по цвету спиртовой граффити-маркер в сочетании с французской сухой пастелью. Думаю, нужно экспериментировать с фактурой и техниками, особенно с цветом. Там вся красота.

— Как меняется ваше творчество? Видите ли вы какие-то темы или мотивы, которые со временем становятся особенно важными?

Я вижу цикличность и переосмысление старого, ощущаю собственное взросление. Но радикальных изменений, наверное, нет. У меня планомерное развитие идей, и, вообще, я не слишком экспериментирую.

— Что думаете о современных тенденциях в искусстве и влиянии технологий на творческий процесс?

Я очень далека от этого. Как будто чем больше это нас настигает, тем больше мне не хочется в этом разбираться и верить в то, что это наступает на пятки. Но в Питере, на ярмарке 1703, был digital- стенд с работами одного автора (не запомнила фамилию), которые выполнены при помощи искусственного интеллекта и воплощены на больших панно из эпоксидной смолы. Там были какие-то цифры, тексты, картинки из запросов искусственному интеллекту (но интеллекту старого поколения, как я поняла). Выглядело безумно интересно и фактурно, в стилистике журнала Ray Gun, такой гранж-привет из 90-х.

— Есть ли у вас определенные мечты или амбиции, связанные с вашим искусством? Чего бы вы хотели достичь как художница в будущем?

Наверное, свои мечты я оставлю при себе, чтобы они сбылись (улыбается). В целом, хочу не терять вдохновение, поддержку, отклик, любовь и силы. Совершенно не хочу останавливаться. Правда, время так быстро бежит, что аж страшно, но тем веселее.